Евгений ГУСЕВ

                             ОБИТЕЛЬ

                                   К 700-летию

                                  Свято-Введенского Толгского монастыря

Семь столетий, семь бурных веков,

Пролетело с тех пор над державою,

Как епископу Трифону явлен был зов,

Свет был явлен над Толгской дубравою.

Средь могучих деревьев, как будто с небес,

Словно Божией воли знамение,

Осветив ярким светом полуночный лес,

Взору старца предстало видение.

И пошёл он на этот божественный свет

Через Толгу-реку, аки посуху.

А народ поутру, чуть занялся рассвет,

В лес подался к епискову посоху.

Где святитель его обронил средь дерев,

Все увидели чудо великое –

Богоматерь! К Всевышнему руки воздев,

Люди встретили чудо молитвою.

Теплоту излучал пресвятой Её лик,

Над челом её было сияние.

И соблазн был велик, но и страх был велик

Постоять перед нею в молчании.

А когда удивленье и страхи прошли,

Запросили окрестные жители,

Старожилы родной ярославской земли,

О постройке здесь Божьей обители.

Отказать богомольцам епископ не мог.

И заспорилось дело, как водится.

Помогал в возведении храма им Бог

И, конечно, сама Богородица.

Деревянная церковка, хоть и мала,

Хоть и низкой была и неброскою,

Но была она всем дорога и мила,

И назвали ту церковку Толгскою.

Годы мчались, как резвые лошади, вскачь,

Церковь правила службу законную.

Заходили в неё и бедняк, и богач,

И равны были все пред иконою.

Матерь Божья с любовью смотрела на всех

И с печалью великой, и с ласкою, -

Отпускала заблудшим невольный их грех,

Научала их жить не с опаскою.

Как возник монастырь близ реки? Не секрет,

Что к его алтарю, суть подножию,

Приносил наш народ как защиту от бед

Свою веру нетленную Божию.

И сегодня, сейчас, отодвинув псалтырь,

Скажет честно любая насельница:

С Божьей помощью был возведён монастырь,

Как и всё на Руси должно делаться.

И смотрело, как в зеркало, в Толгу-реку

Не одно поколение иноков, -

Много их монастырь повидал на веку,

А веков этих семь уже минуло.

Ощутил монастырь на себе мор и глад,

Претерпел время смутное, вздорное,

А в пожаре большом всё сгорело подряд,

Лишь икона спаслась чудотворная.

Годы «туги народной» запомнил народ,

Создал песни, былины, сказания

Про Пожарского с Мининым славный поход,

Про победы, любовь и страдания.

И в строительстве храмов, и в ратных делах

Ежечасно, и нощно и денно,

С православным народом, в их добрых сердцах,

Богоматерь была неизменно.

К чудотворной иконе шли люди всегда,

Всем известны к ней были маршруты, -

И бежали враги, уходила беда,

Отступали пожары и смуты.

Претерпела обитель и ложь, и обман,

И подлог, и дурные законы…

Говорят, что сюда приезжал царь Иван

Исцеляться у Толгской иконы.

Монастырь был не раз полон горем людским,

Осквернён, и охвачен бедою.

В тот период, когда монастырь стал мужским,

Он разграблен был польской ордою.

Богоматерь хранила обитель от ран,

Что могли довести до погибели.

Слава Господу, что Гордиан

Был игуменом Толгской обители.

Колокольня и церкви, Святые врата –

Всё красиво, надёжно, продумано.

Настоятель жил с верой в Христа, и чиста

Эта вера была у игумена.

Монастырь и сегодня, кого ни спроси,

Называют в народе жемчужиной

Самой яркой в короне державной Руси,

Для великих свершений разбуженной…

В монастырь – и не редко! – царицы, цари

Приезжали, особенно летом,

И, гуляя в кедровом лесу до зари,

Наслаждались божественным светом.

Постоять у иконы был каждый не прочь,

Люди знали: открыты здесь двери,

Здесь готовы принять и готовы помочь

В обретении силы и веры.

Двадцать первого августа, из года в год,

Люди шли к Богоматери Толгской,

И душою крепчал православный народ,

Умываясь водицею волжской.

Люди знали и верили – встретят их тут

В дождь и холод теплом и приветом.

Был здесь создан когда-то сиротский приют,

Стал он в годы войны лазаретом.

А в тяжёлое время гражданской войны,

Когда люди от голода пухли,

Измождённые, тощие шли пацаны

В монастырские кельи, как в кухни.

Неспокойное время тридцатых годов

Судьболомного прошлого века

Стало страшным крушеньем житейских основ

И крушеньем основ человека.

Опустел монастырь, только злые ветра

Да бомжи бытовали в приюте.

Но и эта лихая, шальная пора

Не была окончанием жути.

Глаз у горе-вождей, у чиновных господ

На безбожное дело был меток, -

Поместили в обитель бандитский народ,

Преступивших закон малолеток.

В монастырь, в одночасье вдруг ставший тюрьмой,

Поселилась печаль и тревога,

И надолго покрылось удушливой тьмой

Всё, что связано с именем Бога.

Как преступный в России живёт элемент

За колючкой с бетонным забором? -

Не Господь на устах у сидельцев, а мент,

А все помыслы – быть только вором.

Не ужиться кресту и решётке вовек,

И не сделать из кельи застенок, -

Это знает сегодня любой человек,

Кто, молясь, не жалеет коленок.

Чтобы это понять, надо множество сил, -

Их небесный даёт покровитель…

Патриарх современной Руси утвердил

Возродить здесь святую обитель.

И случилось всё это не так уж давно:

Монастырь вновь становится женским,

И опять он стал тем, чем и быть суждено,

То есть Толгским и Свято-Введенским.

Снова виден нам блеск золотых куполов

Прямо с правого берега Волги.

Громче всяких реляций и выше всех слов

Перезвон, доносящийся с Толги.

Стены Толгского храма расписаны вновь

Самым лучшим художником нашим,

И везде ощутимы добро и любовь,

И алтарь золоченьем украшен.

Может, промысел божий иль божий закон,

Или эти понятия в паре, -

Выбор архиепископ Платон

На игуменье сделал Варваре.

И восстал из руин монастырь-богатырь

Вопреки пропаганде и строю,

Подниматься стал вверх, разрастаться стал вширь,

Направляемый твёрдой рукою.

Как Варвара, (все знают давно!)

Настоятельниц в мире немного, -

Этот крест ей по жизни нести суждено

Как наказ-порученье от Бога.

Величав и красив над рекой Божий храм,

Где творятся святые молитвы.

Никаким не суметь вероломным врагам

Превратить монастырь в поле битвы!

Отойдут в мир иной командиры-вожди,

Что глумились над верой беспечно,

Память их заполощут и смоют дожди,

Богоматерь же Толгская – вечна!

Всех готова обитель принять и обнять,

Как частица спасительной суши,

И в глаза нам глядит, не скорбя, Его Мать,

Божья Матерь врачует нам души.

Я писатель, обычный мирской человек,

Я ещё не дорос до святого…

Да, мне очень не нравиться нынешний век,

Только нет у нас века другого.

Потому пребывать я стараюсь любви,

Отвергая печаль и тревогу,

Со смиреньем, покорностью: «Благослови!» –

Обращаюсь молитвенно к Богу.

Помоги нам, Спаситель, дорогу найти,

Не дорогу, так тропку к терпенью,

Укажи нам земные, Спаситель, пути,

Что ведут не к борьбе, а к смиренью.

Не оставь нас, Господь, не забудь, призови

Не порхать и не бегать по кругу,

Научи пребывать нас в извечной любви

И к Тебе, и к себе, и друг к другу.

Спаси нас, Господи!..

21 июня 2014 г.