О ВОИНАХ И ВОЙНАХ

                          «Тех, кто погибли, считаю смелее…»

                                                                  Григорий ПОЖЕНЯН

       БОГ АФГАНА

Герою России А.М.Чагину

Батальон уходит в ночь.

Без меня идут ребята.

Мне теперь им не помочь –

Пуля-дура виновата.

Разорвав остаток дня,

В небо стая птиц сорвалась.

Эта пуля для меня

Одного предназначалась.

Ноет левое плечо.

Чуть пониже бы – и точка.

Ночь за окнами течёт.

Эх, предательская ночка!

Август месяц на дворе,

А жарища, как в июле.

Завтра будут на заре

Избавлять меня от пули.

Невезучий я такой,

Ну да ладно, так и надо...

Хлопнул выстрел за рекой!

Началось! Видать, засада!

Как всегда, решает Бог,

Где со смертью целоваться.

Он, Всевышний, мне помог

В этот раз в живых остаться.

Бог Афгана, отзовись,

Я хочу тебя послушать:

Ты зачем даруешь жизнь,

Выворачивая душу?..

Затихает бой в ночи,

Без меня ушли ребята…

Уплывают вдаль врачи,

Госпитальная палата…

   ВЕТЕРАН АФГАНА

Кавалеру ордена Красной Звезды

В.Петряеву

Ты помолчал и сел на стул.

Настроена гитара.

Ты вновь за памятью шагнул

В предгорья Кандагара.

Молчим. Прохладно и темно

В квартире ветерана.

Луна таращится в окно

Багровая, как рана.

Ты снова вспомнил перевал,

Где «духи» дали жару.

- Нет, не поймёт, кто не бывал! –

Сказал, беря гитару.

Ты будешь петь о том, о сём,

А я спросить забуду,

Где он, афганский твой синдром,

О чём твердят повсюду.

О, фарисейство наших дней!

Души сквозная рана

Болит ночами у парней,

Прошедших ад Афгана!..

            САША

«…Я солдат ещё живой»

                    А. Твардовский

У бойца по фамилии Волков

Завершилась со смертью игра, -

Из него девятнадцать осколков

Извлекли в Ханкале доктора.

Оклемался, но четверо суток

Находился он в гибельном сне.

На чеченской войне не до шуток,

Впрочем, как и на всякой войне.

Вспоминать будет снова и снова

Саша Волков, российский солдат,

Эту ночь девяносто шестого,

Этот страшный рождественский ад.

Может, днём, может, вечером поздним

Мать из почты узнает о том,

Как сынок её в городе Грозном

Был на шаг от свиданья с Христом.

«Волка кормят, как водится, ноги!» -

Юморит в медсанбате сынок…

Доктора, к сожаленью, не боги,

Саша Волков остался без ног…

          КОМБАТ

«…А до смерти - четыре шага».

                      Алексей Сурков

Окоп душманами пристрелен.

Ложатся близко трассера.

Комбат, похоже, не уверен,

Что мы дотянем до утра.

До смерти – шаг или полшага.

Нет ни печурки, ни огня.

Боец из Кирова, салага,

Глядит с испугом на меня.

У «духов» пушки на «макушке»,

ПК их хлещет нас, как плеть.

Видать, не вышлют к нам «вертушки», -

Чего за мёртвыми лететь!

У «духов» каждый метр пристрелен.

Комбат ворчит: «Учить меня

Покуда молод ты и зелен…

Но надо выйти из огня!

Готовь гранаты!»… За комбатом

Рванули мы… А через час -

Кто плакал, кто ругался матом…

А вот комбата Бог не спас…

Неутихающею болью

Скрутило мысль… Но ничего,

Весной опять на Ставрополье

Поеду к матери его.

В ЗЕМЛЯНКЕ. ЧЕЧНЯ – 99

«Злой чечен ползёт на берег,

Точит свой кинжал…»

                            М.Ю.Лермонтов

Русскому воину А.В.Палачёву

У капитана Виктора Смирнова

В землянке зябко, каплет с потолка.

Вчера во сне он видел, как живого,

Поручика Тенгинского полка.

При эполетах тот, высоколобый,

Мундир гусарский облегает стан.

«Чеченец зол, но той особой злобой,

Какую Бог прощает, капитан!»

Он говорил: «Взрастёт на поле битвы

Не хлебный злак, а горькая полынь, -

В чеченце боль, но места для молитвы

Не отыскать средь рухнувших святынь!»

Он говорил, глаза его горели -

Не человек, а демон во плоти.

«Чеченец смел, и нет такой шрапнели,

Нет пуль таких… О, Господи, прости!

Чеченец горд… Но это всё не ново,

По крайней мере, было до сих пор!»…

Всю ночь во сне на Виктора Смирнова

Глядит поручик Лермонтов в упор.

ПОСЛЕДНИЙ ДЕСАНТ

Полковнику Болгову С.П.,

кавалеру трёх орденов Красной Звезды

За палаткою снова

Засвирепствовал норд.

Капитан из Ростова

Взял гитарный аккорд.

Он тянул три минуты

Свою песню без слов.

Все земные маршруты

Пролегли на Ростов.

Лейтенант из Калуги

Двадцати с лишним лет

Своей первой подруге

Шлёт последний привет.

Просит парень прощенья

За внезапный отъезд…

Норд, что дул из ущелья,

Превратился в зюйд-вест.

Необъятна Россия,

Утром в поле туман.

- Настроенье? – спросили.

- Есть! – сказал капитан.

Воздух рубит «вертушка»

Тяжко, как никогда.

Под Ростовом кукушка

Всё считает года.

А в Калуге девчонка

Улыбнулась во сне…

Пули цокают звонко

С трёх сторон по броне.

«Стингер» рявкает люто

И летит по прямой…

Завтра их без салюта

Переправят домой…

     НАВСЕГДА С НАМИ

Памяти

воина-интернационалиста

лейтенанта Дмитрия Чурилова

Сегодня вновь, как к другу милому,

К собрату и любимцу муз,

Я еду к Дмитрию Чурилову

В старинный город Некоуз.

Я коридором гулким школьным

Иду, вокруг полно ребят, -

И на себе ловлю невольно

Открытый честный Димин взгляд.

Он не бравировал талантом,

Хотя и знал - ему дано.

Двадцатилетним лейтенантом

Ему быть вечно суждено.

«Груз-200»… Нет страшнее груза!

Теперь в апреле каждый год

Я жду звонка из Некоуза,

Чтобы приехать вновь на слёт.

Он с каждым годом интересней,

Наш слёт, вернее – фестиваль.

Простым стихом и доброй песней

Нам поделиться здесь не жаль.

Я родом сам из-под Данилова,

Я из села Великий Двор,

Но братом Дмитрия Чурилова

Привык считать я с давних пор!

16 апреля 2018 г.

          ВОПРОСЫ

Опять звенит твоя гитара,

Опять поёшь ты для ребят,

Ушедших в горы Кандагара,

Погибших за Джелалабад.

Страна идей, скорбящих женщин,

Стоящих тихо у ворот…

Тринадцать тысяч! Больше? Меньше?

О Боже, что это за счёт!

- Два года с ним в одной упряжке,

Но эти два, как двадцать лет.

«Оставь, братишка, на затяжку!» -

А через час братишки нет.

«Тюльпан», чернее чёрной тучи,

Несёт в ночи свинцовый груз…

Ты улыбнулся: - Я везучий!

Друзья, прекрасен наш союз!

Берёшь гитару, хрипловато

Поёшь про жаркую страну,

Про неизвестного солдата

И непонятную войну…

    ЧЁРНАЯ ПУЧИНА

Памяти экипажа

атомохода «Курск»

Похоронил двадцатый век

Под всхлипы северного ветра

На глубине сто восемь метров

Сто восемнадцать человек.

О, всемогущий Посейдон,

Ты взял тела людей, но души

Из на боку лежащей туши

Все до единой вышли вон.

Виденье это или бред –

Я до сих пор понять пытаюсь,

И очень часто просыпаюсь

С предощущеньем худших бед.

«Безумство храбрых»… Боже мой!

Стоит у Баренцева моря

Мать, поседевшая от горя,

И не зазвать её домой.

Сияют в церкви образа,

Маня рабов своих покорных,

И ищут в ликах рукотворных

Опору женские глаза.

- Жестокосердный Бог морей,

Верни единственного сына!..

Ответом чёрная пучина

Не удостоит матерей.

ПОЛКОВНИК В ОТСТАВКЕ

У полковника в отставке

Скудноватый пенсион,

Дог в прихожей, кот на лавке

И японский телефон.

У полковника в отставке

На углу в аптеке блат,

Дочь в каком-то местном главке

И поношенный бушлат.

У полковника в отставке

Год не мытое окно,

Нелюбовь к трамвайной давке

И к военному кино.

У полковника в отставке

Две ноги, одна рука,

Орден, справка о поправке

И зелёная тоска.

У полковника в отставке

После двух чеченских лет

Появилась тяга к травке.

Тяга есть, а жизни нет!..

          ТРЕТИЙ ТОСТ

Мой сосед – командир корабля,

Мой сосед – офицер запаса.

Двадцать третьего февраля –

По квартире раскаты баса.

С понедельника мой сосед

Стал готовить мундир к субботе.

Он без малого тридцать лет

Прослужил на Советском флоте.

Он с тайфунами был знаком,

Знал Бермуды и воды Ганга.

А теперь вот зовут «совком»

Капитана второго ранга.

Но не думает стать другим

Мореман, как себя зовёт он,

В шесть утра напевает гимн

По привычным словам и нотам.

Двадцать третьего, каждый год,

Забывая обиды, горе,

Пьёт моряк за советский флот,

За страну и за тех, кто в море.

Поднимаясь во весь свой рост,

Он басит: - Не грусти, пехота!..

По традиции «третий тост»

Пью до дна с ветераном флота.

            ДВОРНИК

Метёт метель, а дворник Сашка

Пургу устало гонит, он

В воспоминанья погружён.

У ног бутыль пивка и чашка.

Кураж, уверенность в словах,

Но мысли возле водки с пивом.

Вчера с рабочим коллективом

Он разругался в пух и прах.

Начальник РЭУ, живоглот,

На подполковника в отставке,

Понизив в должности и ставке,

Повысил голос. Так-то вот.

Сей новоявленный дебил

Устроил Саше «поле брани».

На то, что Саша был в Афгане,

Столоначальник «положил».

В своей каморке, как всегда,

Всандалит Саша полстакана…

На гимнастёрке ветерана

Медаль за выход из Афгана

И орден «Красная звезда».

ОРДЕНА НА АТЛАСЕ

Памяти лейтенантов милиции

В.Разгуляева, А.Карпушина, А.Сивагина,

погибших в Чечне 7 января 1995 года

Грозовой чёрной тучею

Навалилась беда.

К сожалению, лучшие

Чаще гибнут всегда.

Дым над древней столицею

Выше горных вершин.

Лейтенантам милиции

Двадцать лет с небольшим.

Город с грозным названием

Превратился в погост.

Смерть лишила их звания,

Первых маленьких звёзд.

Не положат их в госпиталь,

Не приедет к ним мать.

Справедливо ли, Господи,

В Рождество умирать?..

На атласе три ордена

Алым светом горят.

В День милиции, Родина,

Помолись за ребят!..

       ВЫСТРЕЛЫ НА ДОРОГЕ

Памяти

старшего сержанта милиции С. Суворова

Декабрьский день уходит рано.

Густеет сумрак над землёй…

В вечерний час закат, как рана,

Горит над трассой скоростной.

Снежинки призрачным десантом

Летят с небес… Шумит мотор –

Сержант со старшим лейтенантом

Выходят в свой патруль-дозор.

Вот офицер «жигуль» заметил.

«Свои, с полоской голубой!».

Но в «тачке» - обортни, эти

Сегодня вышли на разбой…

Поёт то гимны, то молитвы

Декабрьский ветер средь полей…

В тот зимний вечер с поля битвы

Шагнул в бессмертие Сергей.

       В ДЕНЬ МИЛИЦИИ

Памяти подполковника С.Н.Лататуева

Воспоминаньем душу грея,

Иду сначала на погост -

За Лататуева Сергея

Поднять с друзьями первый тост.

Был офицер обыкновенный,

Сын государства своего,

Но только «косточкой военной»

В ОМОНЕ звали все его.

За храм Леонтьевский светило

Садится, как во все года.

Не зарастёт его могила

Травой забвенья никогда.

    СТАРОЕ ФОТО

   (В музее милиции)

                      Р.Г.Волковой

Вновь смотрю в незнакомые лица я,

Словно вижу тревожные сны, -

Вот она, молодая милиция,

Нарождающейся страны.

С винтарями, с наганами, с шашками, -

Нет улыбчивого лица, -

Под шинелями, под тельняшками

Бьются искренние сердца…

Вал преступности над державою

Всё опаснее, всё грозней,

Лезет гидрой тысячеглавою

Уголовщина всех мастей.

И пошли из села, из города

Люди, совестью дорожа,

Государство спасать от голода,

От разбоя и грабежа.

Контра, верная оппозиции,

Не оставит в покое народ…

Подпись: «Сводный отряд милиции,

Ярославль. Восемнадцатый год»…

      ВОИНЫ И ВОЙНЫ

«Я не участвую в войне –

она участвует во мне.

И отблеск Вечного огня

дрожит на скулах у меня»

                       Юрий Левитанский

Отец у меня воевал в Сталинграде,

Где принял награду из рук комполка.

Цена велика той солдатской награде.

Цена сталинградских наград высока.

Я видел войну эту лишь на экране,

Но кажется мне, что я был на войне.

Я не был в боях ни в Чечне, ни в Афгане,

Но их я отчётливо вижу во сне.

Тревожно мне. Гены отцовские, что ли,

Волнуют мне душу и спать не дают, -

Но нету сильнее и тягостней боли,

Чем каждую ночь повторять тот маршрут.

Солдатские матери, жёны, невесты,

Заложницы страшных и горьких годин,

Не видно конца пирочумной фиесты, -

Война забирает любимых мужчин.

Вам их не видать, невредимых и целых,

Они никогда не вернутся с войны, -

В горах и аулах берут на прицел их

Похожие, в общем, на них пацаны.

Народную память будя и тревожа,

Стихи я пишу про погибший десант.

Андрей, Николай, Анатолий, Серёжа…

Ефрейтор, сержант, рядовой, лейтенант…

                               2 августа 2013 г.

КРАСИВЫЙ ЧЕЛОВЕК

Памяти полковника М.Ф.Ковшикова

Когда уходит человек,

Мы смотрим в мир его глазами,

Его глазами видим снег,

Осенний дождь, разливы рек.

Но человека нету с нами.

А жизнь и в прошлом и сейчас

Проходит суетно и странно.

Нет, не в отставку, не в запас

Уходят лучшие от нас.

Они всегда уходят рано.

Он был рождён, чтобы гореть

И петь на самой звонкой ноте.

Он так боялся не успеть!

Не может сердце не болеть,

Когда оно всегда в работе.

Берёт начало новый век,

Спешит стомильными шагами.

Ушёл из жизни человек.

Ушёл красивый человек,

Чтоб навсегда остаться с нами.

                 22 ноября 2010 г.