НОВЫЕ СТИХИ
«А душа всё не сдаётся,
после смерти остаётся
что-то большее, чем мы»
Е. А. Евтушенко
МОЙ ВОЗРАСТ
Не могу осознать я, хоть тресни,
Всей весомости прожитых лет.
Но родятся в душе моей песни, -
Значит, мил мне ещё белый свет!
Говорят, поостынь-ка ты малость,
Не в ходу нынче шпоры и плеть.
Но пока в мою душа усталость
Не проникла, мне хочется петь!
Говорят, нет от возраста средства.
Что ж, не зря, может быть, говорят.
Но в душе мне, скажу без кокетства,
В лучшем случае - за пятьдесят!
«Возраст осени» - это слова лишь,
Безобидная, в общем, но ложь.
Тот, кто молод душой, тех не свалишь,
Не возьмёшь за здорово живёшь!
Был готов перезревшею вишней
Я опасть, опуститься ко дну,
Запропасть, но однажды Всевышний
Ниспослал мне любовь и жену!
Я при ней научился быть взрослым,
Перестал прыгать, словно дитя.
То, что ангел-хранитель мне послан,
Догадался я годы спустя!
- Спрячь подальше медали и китель! -
Говорят мне, в пижонстве виня.
Я бы спрятал, но ангел-хранитель
Видеть в форме желает меня!
Серебрится от инея озимь,
Под ногами листва, словно медь.
Да, мой возраст – чего уж там! - осень.
Но, хоть тресни, мне хочется петь!
17.07.2018 г.
«Никогда ни о чём не жалейте вдогонку,
Если то, что случилось, нельзя изменить.
Как записку из прошлого, грусть свою скомкав,
С этим прошлым порвите непрочную нить».
Андрей Дементьев
ЖАЛЕЮ
«Никогда ни о чём не жалейте вдогонку»…
Я совету последовать был бы готов,
Если б мне не принёс почтальон похоронку:
Друг погиб, защищая чужую девчонку,
Без отца и кормильца оставив пять ртов.
О наказе поэта я вспомнил не сразу,
Сразу только вдруг слёзы из глаз потекли.
Не дано мне понять эту звонкую фразу.
Равнодушен я, грешный, к такому наказу,
Ведь товарища мне не поднять из земли.
«Никогда ни о чём не жалейте…», об этом
Я всерьёз говорить не хочу, не могу.
Трудно спорить о чём-то с ушедшим поэтом.
Только жить с этим ярким, красивым заветом
Не спешил бы советовать даже врагу.
Ничего не хочу изменить я на свете,
Но уж если сегодня о жалости речь,
С прошлым рвать не желаю, поскольку в ответе
Я за то, чтобы память фамильную дети
Не могли, скомкав, бросить в горящую печь.
27.07.18
ДА БУДЕТ ТАК!
О.П.Отрошко
Я верю в то, что мы туда приедем,
Где по лесам разгуливает лось,
Где нашим братьям меньшим, суть соседям,
Без нас совсем неплохо бы жилось.
Другие здесь устроили порядки
Пришельцы из неведомых земель.
Зайчата здесь ещё играют в прятки,
Но здесь уже не свищет коростель.
На вертолётах люди из столицы
Неправедный вершат над зверем суд.
Но до сих пор еноты и лисицы
Нас за людей считают здесь и ждут.
Я верю в то, что мы туда приедем,
Где по весне токуют глухари,
Мешая пробудившимся медведям
Глядеть с утра на всполохи зари.
Хоть моя плоть спелёнута недугом
И злоязычьем скована душа, -
Без встречи с давним, добрым, старым другом
Вся моя жизнь не стоит и гроша.
11.05.18
ПРОЩАЛЬНОЕ
Утром раненько, часов до шести,
Молча приду на свидание к вербе,
Но не скажу ей, как Чехов, «ихь штербе»,
А обниму и скажу ей: - Прости!
Ты вспоминай обо мне, как о сыне,
Чья побелела давно голова!..
Дальше пойду на свиданье к рябине,
Чтобы сказать ей всё те же слова.
Я попрощаюсь с берёзой и клёном,
Я им скажу: - Вспоминайте меня
Осенью жёлтой и летом зелёным,
Всё мне простив и ни в чём не виня!..
Кольца свои покажу годовые,
Всю сердцевину открою для них.
Возле села, где дубы вековые,
Каждой ольхе прочитаю я стих.
Чуть погодя, возле ивы плакучей,
Тоже всплакну, поглядев на закат,
И, подгоняемый серою тучей,
Молча пойду без оглядки назад.
Жить бы да жить мне среди этих ёлок,
Где нынче ранняя бродит весна!
Раньше я думал – мой век будет долог.
Мир тебе, верба, рябина, сосна!
ПОМНИШЬ?
Как вплелась в мои тёмные косы
Серебристая нежная прядь…
А.Ахматова
Помнишь, как шелестел волжский ветер
И волна исчезала в песке?..
Лишь вчера у тебя я заметил
Серебристую прядь на виске.
По реке пароходы сновали,
То легко, то надрывно трубя.
Говорил я тебе не вчера ли,
Что не мыслю я жизнь без тебя?
Помнишь, как шли на дно две монеты,
За собою рыбёшек маня?
Не вчера ли ответила мне ты
Так же тихо, что любишь меня?
Годы канули в волжские воды
И ушли, словно волны в песок…
Но снуют по реке пароходы,
Но блестит, серебрится висок.
24.06.18
БЕРЕЧЬСЯ НАДО
«Добро творить опаснее, чем зло, -
я это слишком поздно обнаружил»
Изяслав Котляров
Мне говорят – беречься надо!
Конечно надо, только как,
Если то тут, то там засада,
То там, то тут коварный враг.
Друзья, конечно, есть, но мало,
И те давно уже глядят
На дело рук моих устало
И, погрустнев, отводят взгляд.
Мне говорят – беречься надо!
А для кого и для чего?
Для наших прихвостней из НАТО?
Для возвышенья своего?
Не знаю я, что будет дальше,
Какой нас ждёт удар-подвох.
Я не приемлю лжи и фальши,
Мне неприятен пустобрёх.
Мне говорят – беречься надо!
Но никогда я, видит Бог,
От взрыва близкого снаряда
Не прятал голову в песок.
Но я беречься всё же буду
И не сойду уже с пути,
Чтобы помочь простому люду
Себя и Родину спасти!
14.05
ФАНТОМНЫЕ БОЛИ
«Лёгкой жизни я просил у Бога,
Лёгкой смерти надо бы просить».
И.И.Тхоржевский
Меня всю жизнь рвачи трясли, как грушу,
Терзали душу, рвали телеса…
Вчера мне ампутировали душу.
Я жил спокойно целых два часа.
Телесные усиливались боли,
Зато душевных не было болей, -
Там было пусто, словно в чистом поле,
И я был рад и счастлив, дуралей.
Я ликовал, я клал поклоны Богу
За избавленье от лихих ночей.
Но вскоре вдруг неясную тревогу
Я ощутил, и начал звать врачей.
Я стал просить, чтоб мне вернули душу
С её грехами, болью и тоской,
И пусть меня рвачи трясут, как грушу,
Мне трудно жить с утратою такой.
Я как дельфин, что выброшен на сушу
Волной прилива… Вскоре мне Господь
Вернул назад мою больную душу
И вставил вновь в истерзанную плоть.
Теперь душа болит ещё сильнее
Не только ночью, но и белым днём.
Но я доволен, мне привычней с нею,
Чем без неё. И мы ещё споём!
14.05.
В ПЛЕНУ У МИФА
Мартышкин труд и труд Сизифа
Чем различаются? Ничем!
Мы, люди, вечно жертвы мифа,
Живём в плену дурацких схем.
Пилить бревно, пилить супругу,
Пилить «бабло» - нам всё равно.
Мы день и ночь бежим по кругу,
Словно в ускоренном кино.
Стрелять волков, стрелять деньжата,
Стрелять глазами… Боже мой,
Как всё же речь наша богата,
Какой язык у нас живой!
Он заплетается порою
И костенеет иногда,
Ведёт людей он за собою
И покоряет города!
Я, если выйду из больницы
Как полноценный человек,
Начну опять марать страницы,
Живописуя грозный век.
Издам у Бермана две книжки
С названьем кратким «Там» и «Тут»,
Забуду беды и интрижки…
Но труд Сизифа и Мартышки,
Какой ни есть, а тоже труд!
25.05.
СКАЗКА-НЕОТВЯЗКА
Наш Иван-царевич волка
Приручил, чтобы на нём
По лесам и по просёлкам
Гарцевать вовсю верхом.
С Красной шапочкой волчара
Был коварен и жесток…
В детстве этого кошмара
Я понять никак не мог.
Волки – сыта, а баранов
Не считают, не с руки.
Нет Царевичей-Иванов,
Есть Иваны-дураки.
Красных шапочек из сказки
Не сыскать ни тут, ни там.
Дамы носят каски, маски,
Глазки строят светским львам.
Книгу сказок снял я с полки
И убрал подальше в шкаф…
За окном гуляют волки,
Всюду слышится пиф-паф!..
26.05.
ХВАЛА ВРАГАМ!
«Я недругов смертью своей не утешу,
чтоб в лживых слезах захлебнуться могли.
Не вбит ещё крюк, на котором повешусь.
Не скован. Не вырыт рудой из земли»
О.Берггольц
Враги, идя за моим гробом,
С печалью скажут: - Жаль, угас,
Но ведь он не был русофобом,
Как мы, как многие из нас!
Он был порою так неистов,
Так не любил он дем. святынь,
Что даже в стане коммунистов
Его просили: - Поостынь!
А если б не был патриотом,
Щадил чиновничью бы рать,
То катафалк к его воротам
Могли и вовсе не пригнать!..
Но голос вдруг раздался свыше:
- Под градом ваших подлых стрел,
Ни как ужи и ни как мыши
Он жить не мог и не хотел!..
И те, кто молча шёл за гробом,
Услышав этот сверху глас,
Сказали: - Да, ни русофобом,
Ни трусом не был он у нас!
И потому он будет с нами,
С народом русским даже там!..
Да, мой уход не за горами.
И потому спешу с друзьями
Воспеть хвалу моим врагам!
25.05
СЕ, ЧЕЛОВЕК!*
«Он ползёт, земляной плоть от плоти,
Век за веком червём дождевым»
В.Серов
Червяк под острою лопатой
Был обречён… В глухом саду
Мужик нетрезвый и косматый
Рубил лопатой лебеду.
Срамя великий и могучий,
Мужик, что был навеселе,
Сказал червю: - Всё, гад ползучий,
Отползал ты в моей земле!..
Не станет памятною датой
У местных жителей тот день,
Когда с земли мужик косматый
Ушёл под божескую сень.
И вот, как только на погосте
Обосновался он, к нему
Червяк приполз, как будто в гости
К соседу, к другу своему.
Червю здесь было всё знакомо,
Здесь было всё его страной,
И он сказал: - Вот ты и дома,
В земле тебе и мне родной!
Отныне нам не будет тесно,
Ты стал мне близок, как свояк!..
Теперь соседствуют чудесно
Се, человек и се, червяк.
*«Се, человек!» - сказал Понтий Пилат о Христе
2.06.18
БЕДОЛАГИ
Приглашу на день рожденья
Я знакомых бедолаг,
Попрошу у них прощенья,
Если было что не так.
Мне бродяги-бедолаги
Интересны с давних пор,
В них полно любви, отваги,
В них живёт кураж, задор.
В них ещё полно азарта,
В корешах, друзьях моих.
Одного лишь нету – фарта,
Отвернулся Бог от них.
В понедельник у кандейки
Ошиваются с утра,
На последние копейки
Ждут «лекарства для нутра».
За «лекарство» ждёт расплата
Всех нас, финиш недалёк.
- Как живёте-то, ребята?
- Всё, как видишь, нормалёк!
27.05.18
НЕВЕСТА
«…мы полвека отдельно старели»
Е. Евтушенко
Невеста с улицы Свободы,
не говори мне о любви.
Твоё «Какие наши годы!»
не утешает. С`est la vie.
Как мне жилось? Легко и вольно.
Познал любовь, измену, ложь…
Твои морщинки видеть больно,
их не закроешь, не сотрёшь.
Зачем мне номер телефона
и адрес? Милая, поверь,
звонка от старого пижона
тебе не нужно ждать теперь.
Деньки осенние недолги.
Твою ладонь в свою возьму.
Пойдём по набережной Волги.
Хотя, и это ни к чему.
Расстаться нам умней и проще.
Но всё слова, слова, слова…
Ах, как горит в заволжской роще
на солнце палая листва!
АРТИСТ
Стою у мусорного бака
с бомжом по кличке Вездеход.
Свой путь от бака до барака
он совершает круглый год.
У ног - пугливая собака.
У Вездехода грустный взгляд…
О, как со сцены Пастернака
читал он двадцать лет назад!
О, как, имея власть над залом,
вздымая руки к потолку,
с огнём сердечным и накалом
читал он «Слово о полку…»!
- Священнодействовал, однако!
Теперь мои подмостки – здесь,
в пределах мусорного бака…
Но в этом тоже что-то есть!..
У «юмориста» взгляд печальный,
как у собаки. Ей одной
стихи про дождь и север дальний
читает он в тиши ночной.
ПРОДАВЕЦ КНИГ
«К поэзии чутьё утратил гордый век…»
Я.Полонский
На улице Белинского
У рыночных ворот
Седой старик Ушинского
С Полонским продаёт.
От взглядов наглых олухов
Глаза не прячет дед.
У ног – Некрасов, Шолохов,
Рубцов, Есенин, Фет.
Не раз обозван чучелом
Был интеллектуал
За то, что Блока с Тютчевым
Прохожим предлагал.
Стоит среди мазуриков
И записной шпаны.
Ни Лермонтов, ни Суриков
Им даром не нужны.
Жуковский с Ломоносовым
Сегодня не в чести, -
Отдал по ценам бросовым,
Назад чтоб не нести.
- В сознанье безделушки нам
Вливают, словно яд.
Здесь о Крылове с Пушкиным
И слышать не хотят.
Сказал вчера: - Уматывай! –
Директор рынка мне…
Такой кошмар Ахматовой
Не снился и во сне.
Ошибся классик, – много ли
Осталось правды тут:
«Белинского и Гоголя
С базара понесут»?..
Стоит народ за редькою,
За хреном… А старик
Торгует книгу редкую,
Лик пряча в воротник.
БАНЬКА
Валентина чуть свет, спозаранку,
Демонстрируя удаль и прыть,
Закатав рукава, моет баньку,
Чтоб к обеду её истопить.
Отчего вдруг такое старанье,
Почему поспешает вдова?
Пётр Фомич – обещал! – на свиданье
К ней закатится часика в два.
Поллитровочка – дело святое,
Но не сразу, не до, а потом,
После баньки… В тиши да покое
Хорошо посидеть им вдвоём.
На столе – помидоры, петрушка,
Огурцы, и картошка, и лук…
Пахнет солнцем и ветром подушка.
Сон приходит не сразу, не вдруг.
А под утро за милую душу
Валя спросит, пока не ушёл:
- Похмелишься немного, Петруша?
- Нет, не надо. И так хорошо.
14 июня 2015 г.
ДОМА
Я дома не был только сутки,
А будто вечность не бывал.
Бегут последние минутки,
Вот, слава Богу, и вокзал.
Ты у киоска «Роспечати»
Меня встречаешь, как всегда.
Шумят приехавшие рати,
Гудят устало поезда.
Увижу я твоё волненье,
В глазах прочту немой вопрос,
Зачем мотался я в «именье»,
Где дом по окна в землю врос.
Никак нельзя было иначе, -
Поволокло к родным местам.
Сегодня там сплошные дачи,
Но всё же я родился там.
Там получил прививку воли…
Но вдруг в душе моей возник
Вопрос: прощаться ездил, что ли,
Неугомонный озорник?
Наверно, так. Тихонько трону
Тебя за локоть: - Всё путём!
Шагаем молча по перрону.
Среди людей. Но лишь вдвоём.
Со мною женщина родная,
Родные улицы, дома…
Двенадцать лет не пил вина я,
Поскольку жил в миру, не зная,
Как сходят от тоски с ума.
ДОРОГА К ХРАМУ
О. Андрею, настоятелю Благовещенского храма
села Солонец, что под Ярославлем.
Возчик, мысля лишь о водке, -
«На тот берег? Не вопрос!» -
На видавшей виды лодке
За «полтинник» перевёз.
- Храм семнадцатого века! –
Говорит, хлебнув вина.
У церковных врат калека,
Как и возчик, с бодуна.
Трезвый батюшка, бородкой
Потрясая, говорит:
- Заменили веру водкой,
Погибает индивид!
Смотрит строго, и с упрёком:
- Убеждаешься в одном:
Всё пошло в России боком,
Сикось-накось, кувырком!
Говорю: - Ничто не вечно,
А наш мир не так и плох!
Смотрит ласково, сердечно:
- Если так, то дай-то Бог!
Помолясь, затеплив свечку,
Не спеша иду назад.
Ожидая возле речки,
Возчик, как родному, рад.
«Берег левый, берег правый…»
До свиданья, божий храм,
Обезглавленный державой!
Всем воздастся по делам…
19 июня 2014 г.
1812
«Ваш сын делает честь русской армии,
и армия его любит» - сказал царь Александр 1
отцу 27-летнего генерала, начальника русской
артиллерии графа А.Кутайсова, погибшего
в Бородинском сражении в августе 1812 года.
Тяжёлых пушек перепалка,
Блеск сабель, шпор и эполет.
Ах, как Кутайсова мне жалко,
Погибшего во цвете лет.
Был он красивым, честным, гордым,
Сказать по чести – соль земли.
Никто его не видел мёртвым,
Его средь павших не нашли.
«Убит? В плену? А, может, ранен?» -
Салонной знати робкий трёп…
Без седока по полю брани
Мчит генеральский конь в галоп.
В живой крови седло и стремя…
Из героических годин
Летит горячий конь сквозь время
Вперёд, без всадника, один.
Бедою судьбы исковеркав,
Война прошла… Сквозь боль и грусть
Отец и мать поставят церковь
В честь сына, павшего за Русь.
16 июня 2014 г.
ГАЛЧОНОК
Быстро времечко летит.
Слышу голос за спиною:
- Уважаемый пиит,
Поздравляю вас с весною!
Оглянулся. В свете дня –
Дама в стареньком пальтишке:
- Мудрено узнать меня? -
Да, прошло лет сорок с лишком!
- Как же, помню! – вру в ответ,
Самому противно даже.
- Может быть, и сорок лет
Пролетело, ты – всё та же!
- Неужели?
- Видит Бог!
Врать готов я с прежней силой,
Но застал меня врасплох
Взгляд доверчивый и милый.
Удивлённый этот взор…
Я узнал тебя, Галчонок!
Вспомнил детство, школьный двор,
И тебя среди девчонок.
Вспомнил сразу, сходу, вдруг,
Вспомнил с прежнею любовью…
Тот же взгляд, движенья рук,
Та же родинка над бровью.
- У тебя прекрасный вид!
- Да и ты в соку мужчина.
До свидания, пиит!
- До свидания, Галина!..
ВРЕМЯ И СТРЕМЯ
Назад, наверное, лет шесть
Буквально каждой встречной даме
Я отдавал щегольски честь
И лихо щёлкал каблуками.
И выпить был я не дурак,
Порой впадал в гульбу крутую,
И думал, что, живя вот так,
Ничем на свете не рискую.
Полёт над пропастью любя,
Губя в себе творца основу,
Я свято верил лишь в себя,
В себе лелеял Казанову.
Но, неуёмный стихоплёт,
Создатель виршей по заказу,
Я разлюбил вдруг свой полёт
По этой жизни – резко, сразу.
Ещё душа толкала плоть
Во грех, во тьму… Но вот однажды
Послал мне женщину Господь,
Чтоб утолить земные жажды.
Я распрямился и вздохнул,
Подрастянул петлю на шее,
И понял, что не Вельзевул,
А тихий ангел мне нужнее.
Я понял, кто мой командир,
Кто мой кумир… Но, враг покоя,
Пока что шпоры и мундир
Не убираю далеко я.
БАРАК
Анне
Здесь провёл большой и важный
Я отрезок жизни. Мне
Этот «крейсер» двухэтажный
Часто видится во сне.
Дети, внуки есть, однако
Вспоминаю вновь и вновь,
Как у этого барака
Повстречал свою любовь.
В этом стареньком строенье -
Кухня - общая на всех –
Были драки, примиренья,
Сплетни, слёзы, смех и грех.
В родовом моём «именьи»
Нынче ветры-сквозняки.
Убегаю от волненья,
От печали и тоски.
Оглянусь у старой липы
Со знакомым мне дуплом,
И услышу чьи-то всхлипы:
«Замечательный был дом!..»
БЕДА
«Как летит под откос Россия,
Не хочу, не могу смотреть!»
Ю. Друнина
Уже не стреляются люди,
Не ищут верёвку, когда
В крутом воровстве или блуде
Их вдруг уличают. Беда!
Что с нами случилось, собратья?
Устроив вселенский базар,
Страну мы сменили на платья
С наклейкой цветастой. Кошмар!
Поверив на слово иуде,
Не верим уже никому,
Под пули стараясь не груди
Подставить, а слов кутерьму.
На площади крики и стоны:
«Долой!», «Оккупанты!», «Даёшь!».
Но высятся царские троны,
И жизни не ценятся в грош!
Неужто мы крепко уснули
В берлогах своих до весны
И спим в ожидании пули
Не в грудь нашу, так со спины?..
Сегодня, кого ни спроси я,
Зачем, мол, на митинг идёшь,
В ответ раздаётся: «Россия,
Держава не ставится в грош!
Неужто не видишь, писатель,
Как катится всё под откос?..».
Избавь от беды нас, Создатель,
Спаси нас от срама, Христос!..
1992
ГЕРОЙ НАШЕГО БЕЗВРЕМЕНЬЯ
Он ни когтей не рвал, ни жил.
Он тихо жил. А вот в четверг
Внезапно голову сложил,
Чем всех в уныние поверг.
Загнулся он в один момент.
Он дуба дал в борьбе со злом.
«И не похож на монумент» -
Сказал бы бард ВВ о нём.
Он был художник и поэт.
Гундили на похоронах:
- Полотна есть, а книжек нет! -
Печали не было в словах.
Но был испуг в глазах у тех,
Кто трепетал при слове «власть»,
Кто поднимал его на смех
И кто над ним глумился всласть.
Когда закончился банкет,
Верней поминки, некий франт
Канючил пьяно: - Он – талант,
Он настоящий был поэт…
Но слушал - лишь официант.
БОРЯ-ГРАФ
Боря «Граф» с осанкой гордой
Ходит возле гаража.
Он калач, конечно, тёртый,
Вон, как лихо крутит мордой,
«Взяв на грудь» для куража.
Боб Костерин - вор в законе,
Мой сокурсник в прошлом. Он
Коронован был на зоне,
И теперь у нас в районе
Воровской блюдёт закон…
Сорок лет назад в общаге, -
Позабыть давно пора! –
Мы, студенты-бедолаги,
Хватанув по кружке браги,
Пели песни до утра…
Боб спокоен, он намерен
Жить и дальше, как король.
В гараже шикарный «мерин»…
Тот же всё Борис Костерин,
Лишь в глазах – тоска и боль.
ЦАРЕУБИЙСТВО
В ночь с 16 на 17 июля 1918 года в Екатеринбурге
в подвале дома инженера Ипатьева
была расстреляна семья царя Николая II.
Восемнадцатый год над державою
Распростёр вороные крыла.
Понесло Русь дорогой кровавою.
И бесславье смешалось со славою,
И добро стало с привкусом зла.
Ночью той, необычно погожей,
Покидая Ипатьевский двор,
На острог арестантский похожий, -
Что он думал, помазанник божий,
Когда слушал семье приговор?
Крик вороний тревожен, неистов,
Словно вопль с древнеримских арен…
Окровавлен платочек батистов.
Кровь на кожаных куртках чекистов,
Добивавших штыками царевн.
Боже правый, спаси и помилуй,
Огради нас от горя и бед!
Над страной, как над царской могилой,
С нарастающей дьявольской силой
Прорастает трава-пустоцвет.
Боже правый, спаси и помилуй,
Ниспошли нам свою благодать!
Голубь кружит над братской могилой,
Словно хочет сказать сизокрылый
Нам о чём-то… Не может сказать.
ЦЕРКОВЬ МАЛАЯ
о. Рафаилу, настоятелю храма
Михаила Архангела, что в Бору
Перед Угличем - церковка малая
у дороги над самой рекой,
как старушка, смертельно усталая,
на проезжих взирает с тоской.
Лики старцев святых тоже хмурые.
И священник не очень нам рад.
А машины, как кони каурые,
мчатся мимо вперёд и назад.
Сколько лет тебе, церковка малая, -
двести, триста, а может, пятьсот?..
Помнишь ли, как толпа разудалая
звонаря здесь пускала в расход?
«Наше дело, - горланили, - правое!
Смерть попам! Бога нету! Вперёд!»…
Вновь двуглавый орёл над державою.
Вновь царём не доволен народ.
Говорят, что беда небывалая
скоро явится снова на свет.
Перед Угличем церковка малая
без креста стоит семьдесят лет.
ДРУГ ДЕТСТВА
Госномер «два ноля один»
У друга детства на машине.
Он царь и бог, он господин,
Он в этой жизни – на вершине.
Летит в «тойоте» без забот
Он по накатанной дороге,
Зовут безудержно вперёд
Его коммерческие боги.
По сходной, так сказать, цене
Купил завод со всем народом.
Теперь он в баксах, как в броне,
Он всё богаче с каждым годом.
Среди родных садов и пашен
На многосильном «скакуне»
Летит упитанный нью рашен,
По недограбленной стране.
Его госномер – как сигнал:
Остановись, уйди с дороги!..
Меня Серёга не узнал.
Я раньше в долг ему давал,
А нынче – кто я для Серёги!
МАГНАТ
«Люблю друзей, но и врагов, похоже,
Почти люблю, поскольку мне их жаль»
Р.Казакова
Не стать Почётным гражданином
Мне Ярославля, оттого,
Что замахнулся я графином
На паразита одного.
А он возьми, да «выйди в люди»,
Порвав прилюдно партбилет.
Теперь – магнат, тот хрен на блюде,
И у него есть кабинет.
Он вспоминает без печали
Про девяносто первый год,
Когда державу убивали
И к стенке ставили народ.
Он отрастил пузцо и баки,
Ему легко смотреть на тех,
Кто лезет в мусорные баки, -
Его, заразу, душит смех.
- Среди них нет друзей-поэтов?
Вопрос с улыбкой задаёт…
…Мы жили с ним в стране советов,
Мы были с ним – один народ.
Тянусь невольно за графином.
Пузатый – мухой – за порог…
Не стать Почётным гражданином
Мне Ярославля, видит Бог!
1 августа 2017 г.
СУДЬБА-ИНДЕЙКА
Дымок над загородной свалкой,
Словно над озером туман.
Сюда приходит с длинной палкой
Больной и старый наркоман.
Пять лет назад одной гадалке
Он не поверил, выгнал вон,
Что жизнь на загородной свалке
Среди бомжей закончит он.
В душе был май, дела шли в гору,
Открыты были все пути,
Но два «быка» пришли в контору,
Сказали коротко: «Плати!».
Пугнув «быков» прокуратурой,
Сказал им пару «нежных» слов,
Но два удара арматурой
Решили спор в пользу «быков».
Чтоб заглушить тоску и горе,
Он стал «лечится» коньяком,
Потом колоться стал, и вскоре
В одно мгновенье стал бомжом.
Ходя по свалке с длинной палкой,
Словно апостол Павел, он
Припоминает спор с гадалкой
И жизнь былую, словно сон.
ИДЁТ ОХОТА
Так случилось: в роще у посёлка,
«Злобою животною»* горя,
Старого и немощного волка
Затравить решили егеря.
Клацая вставными челюстями,
Гнали зверя, как цепные псы,
На ходу стреляя, к волчьей яме,
Утирая мокрые носы.
Пулями пробито тело зверя,
Звери же о двух ногах за ним
Мчались на «Буранах», свято веря
Лишь себе и прихвостням своим.
«Не должно быть здесь, друзья, иллюзий! –
Шепелявил главный зверогон, -
В нашем «Рыболовохотсоюзе»
Против волка строгий есть закон!
Смысла нету в нём, нужды и веса,
Но закон тайги у нас суров, -
Уничтожим «санитара леса»,
Пли в него, друзья, из всех стволов!»
Секретаршу, бедную старушку,
Пригласили, предложив пальнуть, -
Та взяла матёрого на мушку
И – дуплетом – в голову и грудь!
А потом другой, по кличке Серый,
Не пытаясь взять чего-то в толк,
Наградил волчару высшей мерой,
Потому что… потому что – волк!
Николай Угодник (тоже кличка)
Волку в брюхо выпустил заряд, -
У лакея давняя привычка
Делать то, чего ему велят.
И вопил начальник шепелявый,
Потрясая воздух кулаком:
«Фас его! Ату его!»… Кровавый
Плыл закат над лесом и селом.
Злой оскал не скроешь под вуалью…
Не дождавшись божьего суда,
Слышал я, что свору их шакалью
Смыла в море талая вода.
* Из письма писателя Ч.
25.03.2018 г.
ОСЛЁНОК В ТАБУНЕ
Оставленный беспутной мамой,
Ослёнок с самых первых дней,
Как все ослы тупой, упрямый
Жил в табуне среди коней.
Он не таил на них обиду,
Считал, что он среди родни,
Ему казалось, что он с виду
Высок и статен, как они.
Табун, влекомый чувством жажды,
С ослёнком вместе, налегке
На водопой пришёл однажды
К большой и медленной реке.
С конями вместе с наслажденьем
Ослёнок воду пил, но вот,
Своё увидев отраженье,
Спросил: - Что это за урод?
Ему ответил осторожно
Буланый конь, ржанув: - Ты сам!..
С тех пор осёл, где только можно,
Мутить стал воду, сея срам.
Он стал налево и направо
Крушить копытом зеркала.
Ему ослы кричали «браво»,
И стал осёл исчадьем зла.
Не виноваты в отраженьи
Ни зеркала и ни вода,
Уж если ты осёл с рожденья,
Конём не будешь никогда!
МОЛИТВА ЗА ДРУГА
«Тьмы низких истин нам дороже…»
А.С.Пушкин
Я помню заповеди, хоть
Бываю строгим и сердитым…
Мой друг быть хочет знаменитым, -
Таким быть дай ему, Господь!
Мой друг известным хочет стать,
Он пишет умные сонеты,
Он франт, как многие поэты, -
Пребудь с ним, Божья благодать!
Мой друг желанием одним
Горит – быть властным и богатым,
Сравниться с Понтием Пилатом, -
Дай, Бог, не стать ему таким!
Мой друг нацелен на успех,
Он на экранах и в газетах,
Он в комитетах и советах, -
Господь, прости ему сей грех!
Мой друг весь в поиске пути,
Он устремлён к величью, к славе,
Но я судить его не вправе, -
Дай, Бог, ему себя найти!
Мой друг стал демону сродни,
Лишился он родных и близких, -
Господь, от тёмных истин низких
Спаси его и сохрани!
В КАБИНЕТЕ ВРАЧА
Ю.Манучаряну
- Если не закончишь возлиянье,
У косой не вырвешься из лап,
Помни это! - словно заклинанье
Повторяет строгий эскулап.
Мы с врачом в одной учились школе,
В жизнь и женщин были влюблены,
Вместе горевали о расколе
Нашей обожаемой страны.
Время развело дороги наши,
Я, не разглядев земной маршрут,
С головой нырнул в хмельные чаши,
Мой дружок «нырнул» в мединститут.
Вспоминать футболы-волейболы,
Стройотряды – настроенья нет.
Нет на Перекопе нашей школы,
Женщин наших потерялся след.
Второпях подписываю книжку,
Чтоб уйти, покуда не ослаб.
- Коньячку рванёшь или спиртишку? –
Говорит с улыбкой эскулап.
12.04.17 г.
МАРТ НА «ПЯТЁРКЕ»
Ю.Е.Серовой
Звенит за окнами капель,
Сосульки копьями повисли.
В крови всё та же канитель
И в голове всё те же мысли.
И снова талая вода
Струится, как всегда, под горку.
Я рад сказать вам, господа:
Люблю весеннюю «Пятёрку»!
Грачам крутые виражи
В полёте гнуть – одна забота.
На волю выползли бомжи,
Им в марте снова жить охота.
Ушедших лет ищу я след,
Но отыщу его едва ли.
Кинотеатра «Волга» нет,
Словно и не было, - сломали.
Идёт разруха в полный рост,
Прёт, как медведь-шатун по чаще.
Там, где Леонтьевский погост,
Народ кучкуется всё чаще.
Мир занят поиском врага,
Страшней один другого слухи…
Но ты мне также дорога,
«Пятёрка», как и до разрухи.
ГЛАС БОМЖИЙ
Мы вялы и покорны,
Как немощные псы,
Живём себе, в попкорны
Уткнув свои носы.
Лояльны и нестроги
Мы к тем, чьё имя – вор.
Жуём свои хот-доги,
Стыдливо пряча взор.
В Тбилиси, Киев, Таллин
Теперь нам ходу нет.
Глядит сурово Сталин
На нас сквозь толщу лет.
Лежит в глубокой скорби
Ильич, а главный плут,
Наш «лучший немец» Горби,
Богат, румян и крут.
- Для Гоголя, Радищева,
Некрасова сейчас
Настало время! – нищего
Я слышу робкий глас.
От чёрта власть, от Бога ли,
Ему, бомжу, видней:
- Нужны сейчас и Гоголи,
Но Ленины нужней!
Народ над бедолагою
Стоит, смеётся всласть,
А он со всей отвагою
«Причёсывает» власть.
Птенцов гнезда Борисова
Бранит он, а у ног
Пакетик каши рисовой
И плавленый сырок.
СТАРОЕ ФОТО
Старый парк, беседка, пристань,
Неба синь и гладь реки.
На скамейке – два туриста.
С парохода. Старики.
Он в плаще, она при шляпе…
На такие снимки скор,
Это «щёлкнул» маму с папой
Мой знакомый фотокор.
Турпоездка не бесплатно,
Но буквально за гроши.
«Вот, приехали обратно,
Нагулялись от души»…
С парохода прямо в храмы
Люди вновь идут чуть свет.
Шляпы, галстуки, панамы…
Нет среди туристов мамы
И отца среди них нет.
ГОЛОС НЕБА
- Бросай бестолковое дело -
Устраивать рай в шалаше.
Чем больше ты пестуешь тело,
Тем меньше вниманья душе.
Тебе нипочём нынче слякоть,
Готов ты идти сквозь пургу,
Но скоро научишься плакать
И падать на каждом шагу.
По кочкам летишь и ухабам,
Почти не касаясь земли.
Но жизнь тебя сделает слабым,
Научит сжигать корабли.
Ты дерзкий сейчас и отважный,
Ты знаешь судьбы своей цель,
Но вскоре кораблик бумажный,
Что строишь ты, сядет на мель.
И чтобы душа не болела,
Не злобствуй и не мельтеши!..
…Всё меньше становится тела,
Но, видимо, больше души.
Февраль, 2018
СТАРЫЙ ПАРК
Поливаловым Н.В. и В.И.
В парке, где скрипят калитки,
Где застывшие фонтаны,
В золотых своих накидках
Дремлют клёны-великаны.
Покидает их наряды
Дорогая позолота.
Сентябрю всегда мы рады,
Только грустно отчего-то.
Мы стоим, как в божьем храме,
Неземным объяты светом,
И летит, летит над нами
Журавлиный клин.
В старом парке, где качели
На ветру скрипят тревожно,
В золотой шальной метели
Потерять друг друга можно.
Наши годы – те же листья,
Что ложатся нам на плечи,
Но рябиновые кисти
На ветвях горят, как свечи.
Пусть они пылают ярко,
Освещая нам дорогу
В храм заброшенного парка,
Что так дорог нам.
СТАРЫЙ ДВОР
В знакомый с детства переулок
Вхожу с тревогою. Теперь
Он многолюден стал и гулок,
И на замке любая дверь.
Машин красивых два десятка
Смущают ум и портят вид.
Вот здесь жила Смыслова Натка, -
Уж не она ль в окно глядит?
Не получить надёжных справок –
Живёт ли прежний здесь народ.
Нет во дворе стола и лавок,
Хотя, сирень стоит, цветёт.
Неужто дело к полусотне,
Как не был я в родном дворе?
Здесь били в жёстку в подворотне
И рыло пришлой детворе.
Где вы, мои друзья-погодки,
Что вас волнует в этот час?..
Закрыты окна. Сквозь решётки
Не разобрать ни лиц, ни глаз.
РЕКА ДУНАЙКА
И.В.Блохиной
Летит синиц пугливых стайка
Над Ярославлем на заре.
Есть речка малая – Дунайка
У нас на Липовой горе.
Но, перестав владеть собою,
Не речкой маленькой лесной,
А полноводною рекою
Она становится весной.
У этой речки есть свой норов,
Свой голос чистой красоты.
Художник Валентин Растворов
Запечатлел её черты.
Садятся птицы на лужайку,
Закат окрасил окоём.
Если спасём реку Дунайку,
Мы душу города спасём.
Иду к Дунайке не спеша я,
Отгородясь от суеты.
Дунайка - речка небольшая,
Но величавой красоты.
Это не притча и не байка –
Сказал мне дед один вчера,
Мол, есть у нас река Дунайка,
Дуная младшая сестра.
Я не могу не верить деду,
Поскольку тот в душе поэт…
В апреле снова к ней приеду,
К реке моих ребячьих лет.
Над Ярославлем голубь вьётся,
Другие птицы вместе с ним.
Я убеждён, что нам зачтётся,
Если Дунайку сохраним.
14 апреля 2017 г.
ЛЕТО КРАСНОЕ
Лишь за одно только за это
Люблю красавицу весну,
Что вслед за нею будет лето
И я стихи писать начну.
Про лепесточки и цветочки,
Про голубень да птичью звень
Зимой не пишется ни строчки,
А летом – каждый божий день.
Летит в скупых потоках света,
Курлыча, стая журавлей.
Мне по душе и бабье лето,
Но просто лето – мне милей.
На сердце лёгкая остуда,
Душа не просится в полёт,
Стихи не пишутся покуда,
Но скоро время их придёт.
Наступит срок, и птичьи трели
Войдут в меня, как бес в ребро,
И я начну вострить с апреля
Своё гусиное перо.
ОДА ТРАМВАЮ
Бегут по Чехова трамваи
Без устали туда-сюда
Все в красном, точно самураи,
Гудят натужно провода.
Не по душе мне эти рати,
Что развелись по всей Руси,
Хотя они сегодня кстати, -
Всё ж подешевле, чем такси.
Летят по Чехова трамваи
Без устали из пункта в пункт,
Стучат колёса, словно сваи
Вбивает кто-то в мёрзлый грунт.
Порой становится мне жутко
От шума красных колесниц,
Они до нас, а не маршрутки
Дошли с булгаковских страниц.
В других окрестностях бывая,
Где рельсов нет и проводов,
Ловлю привычно звон трамвая
Я в шуме этих городов.
И мне не очень интересны
Те веси, где трамваев нет,
Поскольку сжился с громкой песней
Колёс трамвайных с детских лет.
ВСТРЕЧА НА «ПЯТЁРКЕ»
Я спросил подвыпившего нищего,
Как из пьесы Горького «На дне»:
- Как пройти на улицу Радищева,
Покажи рукой хотя бы мне?
- Ты сначала топай по Тургенева,
А потом по Лермонтова шпарь! –
Заслонясь от солнышка осеннего
Загундил мужик, как пономарь.
- Можно через Лермонтова, Чехова, -
Добавляет «православный росс», -
Ежели, конечно, не для смеха вы
Задаёте этот мне вопрос!
Подаю бомжу бутылку «Клинского»,
Больно мне смотреть на мужика.
- Можно через улицу Белинского! –
Говорит он, отхлебнув пивка.
- А других писателей здесь много ли?
Отвечает без заминки: - Есть -
Пушкина, Некрасова и Гоголя,
И других писателей не счесть!
И для оживления момента
Говорю погрязшему в беде:
- Ну, а переулок диссидента,
Скажем, Солженицына, он где?
Вижу, визави готов обидеться,
Говорит сердито: - Вот те на,
Нет у нас таких и не предвидится,
Правда, изменились времена!
Смотрит на меня, устало хмурится.
- До свиданья, добрый человек!..
В Ярославле есть такие улицы,
По которым я ходил бы век.
МОЙ ГОРОД
О.В.Каюровой
Мудрый князь на постаменте хмурится,
Глядя в этот мир сквозь толщу лет.
Вот Сурков своей шагает улицей,
К Волге направляется поэт.
Вот Некрасов улицей Некрасова
Шествует, имея строгий вид.
Улицею Пушкина, приплясывая,
Пушкин на свидание спешит.
Отстранясь от разных кривотолков
И домашних суетных забот,
Площадью своею Фёдор Волков
В свой театр взволнованно идёт.
Вот из девятнадцатого века
Трефолев торопится туда,
Где стоит его библиотека,
Где читатель ждёт его всегда.
Город мой, писателей великих
Вижу я повсюду вновь и вновь,
В их глазах и просветлённых ликах –
Удивленье, радость и любовь.
Им чужда докучливая слава,
И они в дороге на Парнас
Воспевают город Ярослава,
Город мой, где я живу сейчас.
Волга, как несжатая полоска,
Вдаль уходит, омывая Русь.
Я один стою у перекрёстка
И спугнуть видение боюсь.
ЗАВИСТЬ
«Завидую я. Этого секрета
Не раскрывал я раньше никому»
Е.Евтушенко
Ах, как я завидую мальчишке,
Что живёт напротив, потому
Что прочтёт в какой-нибудь он книжке
То, что будет дорого ему!
Ах, как я завидую девчонке,
Закатившей матери каприз,
Что она в январской лыжной гонке,
А не я, отхватит первый приз!
Зависть меня гложет, но при этом
Жизнь мне интересней с каждым днём.
Нет, не зря я выжил прошлым летом
Под жестоким вражеским огнём!
С завистью своей борюсь не смело я,
Берегу, тревожусь за неё,
Потому что зависть моя – белая,
И ничуть я не стыжусь её.
6.12.16 г.
РОССИЯ - ЖЕНСКАЯ ДУША
«Русь, ты свети!»
Е.Евтушенко
Зажгу свечу в квартире тесной
И буду слушать, чуть дыша,
Негромкий, чистый глас небесный:
Россия – женская душа!
Я убеждён, что жизнь на воле
Не стоит медного гроша,
Когда не слышно в чистом поле:
Россия – женская душа!
Мне не нужна страна другая,
Сколь не была бы хороша,
Поскольку есть она, родная,
Россия – женская душа.
Давно живу я на планете,
О прошлом мысли вороша,
Но знаю, есть на белом свете
Россия – женская душа.
Спаси, Господь, мою Россию,
Пусть она, крыльями шурша,
Летит вперёд под небом синим,
Россия – женская душа!
3.12.16 г.
ПАРАШЮТИСТКА
Ты летишь к родной, суровой,
Нежной матушке-земле
По примеру Терешковой,
Словно ведьма на метле.
Ты летишь к своей планете
Вольной птицей - благодать.
Выше нет на белом свете
Счастья, чем уметь летать.
Скрылся ёжиком в тумане
Вертолёт, озон губя.
Птица вольная, земляне
Ждут с волнением тебя.
Ждут тебя лесные тропы,
Песни-трели соловья.
Может, хватит жизнь за стропы
Дёргать, девочка моя?
Погляди, твои подружки
На земле любовь нашли,
А тебя шмели-«вертушки»
Вновь уносят от земли.
Впрочем, если в этом счастье –
Вот тебе моя рука,
Я ведь тоже очень часто
Воспаряю в облака.
30.11.16 г.
НАШИ ГОДЫ
В.П.Васильеву
Мы частенько в грусти и печали,
На стене – сутулистая тень.
Раньше мы года не замечали,
Нынче замечаем каждый день.
Нам казалось, всё ещё в начале,
Что легка дорога на Парнас.
Раньше мы проблем не замечали
Тех, что нынче в нас и возле нас.
Мы любили письма, что в конверте,
Нынче заменил их Интернет.
И порою в этой круговерти
Мы с тоской глядим на белый свет.
Жили мы легко и бестолково,
Настежь были души и сердца,
Но уж если мы давали слово,
То держать умели до конца.
Раньше нас смешило слово «старость»,
Весело смотрели мы вокруг.
Много ли с тобою нам осталось
Колесить по этой жизни, друг?
Так поднимем головы седые,
Скажем тем, кто слушать будет нас,
Что в душе мы также молодые,
И легка дорога на Парнас!
29.10.16 г.
ХОККЕИСТ
Я в детстве был большим вертушкой.
Бывало, выучив урок,
Хватал коньки с хоккейной клюшкой
И мчался пулей на каток.
Гонял я шайбу там и мячик.
И вот однажды на катке
Я вдруг услышал: «Этот мальчик
Родился с клюшкою в руке!».
Достиг немалого я в спорте,
Был полон замыслов и сил,
Провёл лет тридцать пять на корте,
И клюшек больше ста сменил.
В костях и жилах нынче муки,
Но, как и в прежние года,
Беру я снова клюшку в руки,
Теперь без клюшки – никуда.
И снова слышу, как когда-то, -
Под озорной и дерзкий свист
Кричат дворовые ребята
Мне вслед: «Глядите, хоккеист!».
26.10.16 г.
О ЛЮБВИ И ВЕРНОСТИ
«…И хотя не говорят,
Каждый жест и каждый взгляд –
Всё прекрасно понимают!»
М.Лисянский
Подарили девочке собаку
Маленькую, месяцев шести,
Резвую игрунью-забияку,
Симпатягу – глаз не отвести.
Шёл неторопливо год за годом,
А собака с преданной душой,
Как бы между прочим, мимоходом
Становилась взрослой и большой.
И однажды дочь сказала маме
Про свою любимицу, что та
Лишь своими занята щенками,
И что лучше завести кота.
Наш язык не ведом для собаки,
Но зато любая из пород
Наших чувств таинственные знаки
Просто и легко распознаёт.
Всё текло по-прежнему, однако,
Что-то появилось в жизни вновь:
Перестала девочке собака
Отвечать любовью на любовь.
15.10.16 г.
СТРОГАЯ
Повидал на свете много я
И красоток, и красот,
Только помнится мне строгая
Та девчонка у ворот.
Помню, Саша Толоконников
Говорил, что у неё
Нет отбоя от поклонников,
Вьются, словно вороньё.
Институтские товарищи
Говорили, и не раз,
Что впрягаться не пора ещё
Мне в семейный тарантас.
Промелькнула жизнь, как тень в окне,
Но зачем-то до сих пор
Вспоминается частенько мне
Наш последний разговор.
Я сказал, что всё мне нравится,
Что мне эта жизнь мила…
Помню, строгая красавица
Повернулась и ушла.
Я ругал себя, не строгого,
Клял студенческий народ…
Где ты нынче Катя Рогова,
С кем стоишь ты у ворот?
24.10.16 г.
СТАРЫЙ ЛОВЕЛАС
Раньше пил вино «Агдам»,
Был приветлив с дамами.
Нынче дети этих дам –
Сами папы с мамами.
Был я в этом деле спец.
Где вы, мои лапушки?
- Дочка, это твой отец! –
Слышу голос бабушки.
Да, прошло немало лет.
Где ты, жизнь бурлящая?
- Внучка, вон идёт твой дед! –
Слышать стал всё чаще я.
Хоть во двор не выходи!..
Но идёт красавица,
И так ёкнуло в груди,
Что… Нет, рано стариться!
ЮНОЙ ПОЭТЕССЕ
«Поэзия – мужское дело,
Воловий труд, солёный пот.
Зачем же Орлеанской девой
В поэты девочка идёт?»
Р.Казакова
Я помочь тебе готов,
Но сказать обязан прямо:
Не писала б ты стихов,
А жила на радость маме.
Не желает знать литзнать,
Как тебе даются строки,
Что заносишь ты в тетрадь,
Позабыв учить уроки.
У тебя таланта нет,
Хоть способна ты, не спорю,
Но обязан дать совет:
Не стремись к беде и горю.
С виду лёгок литпроцесс,
Но за ним – одна морока, -
Много наших поэтесс
Жизнь закончили до срока.
И была ли жизнь у них, -
Ведь они как птицы с веток
Душу вкладывали в стих,
А не в мужа или в деток.
Не пиши, не суесловь,
Не Марина ты, не Белла,
Брось стихи и жди любовь…
Что ты смотришь оробело?
Жизнь поэтова – вино,
Мир творцов – осиный улей.
И не станешь всё равно
Ты ни Анной и ни Юлей.
С них пример не надо брать
И завидовать их драме,
Закрывай свою тетрадь
И живи на радость маме.
Без тебя навалом тех,
Кто в безудержном желанье
Второпях познать успех
Сам подался на закланье.
Ради Бога – не пиши,
Если это в твоей власти.
Береги очаг души
Для семьи, любви и счастья.
СДЕЛАТЬ ШАГ
Г.И.Митяеву
Ничего себе – погода! -
Свист, круженье, вой и мрак.
Шаг от выхода до входа,
А попробуй – сделай шаг.
В этой снежной круговерти –
Свист картечи, звоны шпаг.
Шаг от смерти до бессмертья,
А попробуй – сделай шаг.
Среди этого ненастья
Не поймёшь, где друг, где враг.
Шаг от счастья до несчастья,
А попробуй - сделай шаг.
Постучусь в чужую дверь я,
Как скиталец, как варяг.
Шаг от веры до безверья.
А попробуй - сделай шаг.
ДРУГИ МОИ
Г.Букланову, С.Гурлеву
В парке возле истукана –
Дядьки с лысой головой –
Пили вермут из стакана
Одного, - нам не впервой.
Каждый был друг другу дорог,
Каждый был друг другу рад.
Было это всё лет сорок
Или сорок пять назад.
Разошлись – кто в Подмосковье,
Кто на север, кто на юг…
Не с кем выпить за здоровье,
Нет друзей и нет подруг.
Нету сладкого тумана
Ни в душе, ни в голове.
Нету больше истукана –
Спит, низвергнутый, в траве.
Раз в году – звонок из Луги,
Из Одессы, из Саха…
Помню вас, люблю вас, други!
Остальное – чепуха!
КОРОЛЬ ПАРКЕТА
- Четверых одною левой
уложу! – смеялся он.
- Если спать, так с королевой,
если красть, так миллион!
И народ за всё за это
Пашке, другу моему,
кличку дал – Король паркета, -
это нравилось ему.
Проскочив разок по зонам,
«шутковал» он нараспев:
- Если спать, так с миллионом,
если красть, так королев!
Через год уже без «грамма»
и полдня прожить не мог.
У Леонтьевского храма
Сесть ему велел сам Бог.
Ныл по пьяни: - Сбился с галсу!
Матерился. А в Покров
С утреца на шее галстук
Затянул, и был таков.
Шкаф, кровать, две табуретки,
Виды видевший палас…
Говорили две соседки
Возле гроба: - Бог не спас!..
КОШКА
Кошка! Что же ты, дурёха рыжая,
Лезешь прямо в форточку ко мне?
Думала, наверно, не увижу я,
Находясь в тревожном полусне?
От кого бежишь, зеленоглазая?
У тебя котята под крыльцом…
Не к лицу тебе, по окнам лазая,
Отвлекать увлёкшихся винцом.
Ладно, прыгай с форточки, красотка,
Погляди, как я живу один.
На столе – стакан, закуска, водка,
Авторучка, книжка да графин.
Вот пишу, душонку себе раню,
Про осоку, лён да камыши.
Хочешь, я стишок тебе сварганю
Про село в даниловской глуши?
Не стыдись, красавица усатая,
Заходи, залазь в моё окно.
Откажусь, пожалуй, от вина-то я,
Чтобы не упасть совсем на дно.
А тебе, застенчивая кошка,
Я скажу уверенно вполне,
Что она мне постучит в окошко
Так же вот однажды по весне.
В ГОСТЯХ У ДРУГА
Те, у которых «хата с краю»,
Мне разонравились давно.
Я каждым летом наезжаю
К Серёге в гости в Строгино.
Дом у Серёги хоть и с краю,
Но друг мой весел: «Не беда!
Вон – рядом лес, насобираю
С утра лисичек, всё – еда.
Бывает, врежу четвертинку
Для куражу, потом – ни-ни.
Хотел - в Москву, попал - в глубинку.
Но мы ж такие не одни.
О кренделях мечтал небесных,
Да развернулась круто жизнь.
У мужиков-то наших местных
В почёте я пока, кажись.
У толстосумов – не в почёте,
В опале даже... Вон, опять
Один из них на вертолёте
Круги решил понарезать!».
Серёге жаль, что уезжаю.
Идём вдоль улицы, назад.
Те, у которых «хата с краю»,
Нам вслед неласково глядят.
НАДО ИДТИ
Ну что ты встал на полдороге,
Устал, умаялся? Иди,
Переставляй смелее ноги,
Вон, свет забрезжил впереди!
Душе не будет утешенья,
Пока до цели не дойдёшь,
А испугаешься движенья,
Цена твоим усильям грош.
Порою можно слышать речи,
Мол, жить - не поле перейти,
А ты иди, расправив плечи,
Тебе подвластны все пути.
Пусть будет жизнь твоя убога,
Пусть рядом вьются сплетни, ложь,
Иди! Не кончится дорога,
Покуда ты по ней идёшь.
ВЕЧНЫЙ ЗОВ
«Кто живёт без печали и гнева,
Тот не любит отчизны своей»
Н.А.Некрасов
Не хотел ни драк, ни ссор,
А всего одной лишь правды.
- Из избы выносишь сор, -
Говорили мне, - Не прав ты!
Веря тем, кто говорил
Те слова мне, забияке,
Стал сговорчив я и мил,
Перестал мечтать о драке.
Выносить сор из избы
Бросил, было, только вскоре
Вновь услышал зов трубы,
Призывавший к драке, ссоре.
Жить без гнева в этот век
Я пока что не намерен,
Если милый человек -
С виду – врёт, как сивый мерин.
Мне некрасовский завет
Не даёт быть блудным сыном,
И, коль скоро я поэт,
Быть обязан гражданином.
В общем, понял я одно,
Затянув ремень потуже:
Из избы сор – плохо, но
Сор в избе – гораздо хуже!
И СНОВА ПОЛЕ КУЛИКОВО
«И вечный бой!
Покой нам только снится»
А.Блок, «На поле Куликовом»
Сегодня всё пошло на слом –
Привычки, вера, убеждения, -
И лезет подлость напролом
Через народные лишения.
Подняли на смех слово честь,
Зато бесчестие в почёте.
Чиновника, в ком совесть есть,
Искать не надо – не найдёте.
Порой мечтаю вечерком:
Уехать бы в Раи к Отрошко,
Чтоб, не печалясь ни о чём,
Там отдохнуть душой немножко.
Но, наблюдая мрак и жуть,
Я понимаю, власти кроя,
Что мне в Раи заказан путь,
Там не найду душе покоя.
И с Куликова поля мне
Уйти нельзя! Зовут молитвы,
Звучат команды в тишине,
Как перед грозным часом битвы.
И снова слышу над собой
Я внятный голос с небосвода:
«Ты связан с Родиной судьбой,
Покоя нет, есть вечный бой
За честь державы и народа!»
ПРЕСВЕТЛАЯ РОДИНА
А.В.Воробьёву
Один ретивый лжемессия
Кричал, не пряча наглый взгляд:
«Прощай, немытая Россия»,
И был чему-то очень рад.
Что он искал в словах поэта,
Понятно, только не пойму,
Как можно воздавать за это
Сегодня почести ему?
Не по пути мне с этой мразью, -
Не сомневаясь, не стыдясь,
Они Россию мажут грязью,
Чтобы сказать брезгливо: - Грязь!
Нет у меня такого права,
Чтобы заткнуть подонку рот,
Но по его вине держава
В огне сегодня ищет брод.
Но вижу я, делишки плохи
У записной политшпаны,
На ладан дышат пустобрёхи,
Теряют пыл свой болтуны…
Бежит, глаза небесной сини,
Девчонка к речке на заре.
Светлей и чище, чем Россия,
Страны не сыщешь на земле.
ЗЛОБА ДНЯ
Мне говорят: - На злобу дня
Пиши с хорошим настроеньем!
Но научил бы кто меня
Писать о злобе с восхищеньем!
Живу, эпоху не виня,
Но иногда смотреть нет мочи,
Как без задержки злоба дня
Перетекает в злобу ночи.
В ТОЙ СТРАНЕ
Стал всё чаще в тишине
Я сидеть, смеживши веки.
Я остался в той стране,
Где родился в прошлом веке.
Мысли лезут невпопад,
И от мыслей тех краснея,
Понимаю: очень рад,
Что родился в той стране я.
Не копеечный проезд,
Не футболы-волейболы
Вспоминаю, а подъезд,
Дом старинный возле школы.
Дом мне был ужасно мил!
В тишине каких-то ночек
Здесь впервые сочинил
О любви я восемь строчек.
«Взяв на грудь» для куражу,
Но, не чувствуя дурмана,
Вновь по улице брожу
Коммуниста Емельяна.
Рухнул строй и человек,
Прилетел орёл двуглавый.
Что ты сделал, грозный век,
С золотой моей державой!
Мне по нынешней цене
Не купить лекарств в аптеке…
Я остался в той стране,
Где родился в прошлом веке.
НЕ БЫЛО БЫ СЧАСТЬЯ
Мышь в степи, спасаясь от ненастья,
Прячась под совиное крыло,
Может думать: не было бы счастья,
Да несчастье, видно, помогло!
Человек, которого от власти
Отлучили, бедам всем назло
Должен думать: не было бы счастья,
Да несчастье, видно, помогло!
Женщине, сгорающей от страсти
К олигарху, надобно светло
Утешаться: не было бы счастья,
Да несчастье, видно, помогло!
Президенту, чья страна на части
Стала рассыпаться, как стекло,
Должно думать: не было бы счастья,
Да несчастье, видно, помогло!
Если нет в колоде вашей масти,
Не копите на «кидалу» зло,
Думайте, что ожидает счастье,
Всех, кому несчастье помогло!
ПАМЯТИ «ЛОКО»
Жизнь прервалась на самой звонкой ноте.
Не будет больше выхода на лёд.
Тела – в земле. Но души их - в полёте.
Не оборвётся звёздный их полёт.
У всех свои Парнасы и Голгофы,
И каждому свой уготован крест.
Не заглушают боль от катастрофы
Колокола, звучащие окрест.
Звенит, как песнь, болельщицкое: «Локо!»,
Как поднебесный клёкот журавлей.
О, как несправедлива и жестока
Судьба бывает к лучшим из людей!
Придётся также яростно, упрямо
Другим ребятам выходить на лёд.
У древних стен Леонтьевского храма
Не дождь идёт, а небо слёзы льёт.
О ПТИЦАХ
Птичья песнь не долговечна.
Супротив моих ворот
На ольхе висит скворечня,
В ней скворец-певец живёт.
Пусть живёт себе, не жалко.
А ведь как поёт, стервец!
Так поёт, что даже галка
Присмирела, наконец…
В марте, каждою весною
В поте, так сказать, лица,
Не ленясь, усердно строю
Дом для нового жильца.
Смотрит не без укоризны
Внук на деда своего:
«Был ты птицей в прошлой жизни
Вероятнее всего!».
Не могу не согласиться,
Откровенно признаюсь:
- Я и в этой жизни – птица,
То и дело слышу – гусь!..
ПО НАБЕРЕЖНОЙ ЛЕТЫ
Орёл двуглавый на монеты
И на знамёна прилетел…
Бегу по набережной Леты
От суматошных дум и дел.
Вот перекрёсток – очень мило! –
Куда же мне бежать теперь?..
Сегодня ты не позвонила
В мою незапертую дверь.
Забыла, может быть, дорогу,
Или причиной – снегопад?..
Но вот – стена. И - слава Богу,
Давно пора бежать назад.
Одноголовые вороны –
Не со знамён и не с монет –
Терзают в клювах макароны
И недовольно смотрят вслед.
Некстати вспомнились советы
Пообуздать ретивость, прыть…
Эх, хорошо бежать вдоль Леты!
А не попробовать ли плыть?
Ещё вчера река бурлила,
Зато сегодня – гладь да тишь…
Сегодня ты не позвонила.
Быть может, завтра позвонишь.
* * *
Век двадцатый, куда ты
Убежал от меня?
Все события, даты
Улетели, звеня.
Чувства чуть поостыли,
Поувяли слова.
Новый век, уж не ты ли
Предъявляешь права?
Век двадцатый, мечусь я,
Забываясь в гульбе.
Все слова и все чувства
Я оставил тебе.
Век двадцатый, ты в Лету
Канул… Мифы любя,
Брошу в Лету монету,
Чтоб вернуться в тебя.
ЧУЖАЯ ЛЮБОВЬ
Утро новое настало…
Вдруг увидела, как тот,
Что любил, глядит устало,
Сигареты достаёт.
Встали, взгляды опуская.
- Провожать?
- Не провожать!..
- И в кого же ты такая! –
Причитает дома мать.
ГОРОД МОЛОГА
«Метеоры» летят и «Ракеты»,
Покоряя безбрежную даль.
С четырёх сторон белого света
Над водою нависла печаль.
Где-то здесь, в голубой пучине,
Древний город Молога стоит.
До сих пор по его кончине
Плачут чайки, как бабы, навзрыд.
Нет, Молога, сестра Китеж-города,
Не ответить тебе никогда, -
Что за грех был такой, от которого
Над тобою сомкнулась вода.
В Лету канули все те немногие,
Что сгоняли с насиженных мест…
Берега водоёма - пологие, -
Ни церквушки, ни хаты окрест.
Город-мученик, город-невольник,
Ты молился за каждый свой дом…
Как рука мертвеца – колокольня
Машет издали ржавым крестом.
СОЛЬ ВЕЛИКАЯ
С.В.Матвеевой
Здравствуй, Русь моя многоликая,
Радость, боль моя и тоска!
Ты любовь моя, Соль Великая,
Ты понятна мне и близка.
Греет солнышко ширь полей твоих,
Луговой простор греет взор.
На земле нигде нет красот таких,
Рек, лесов таких и озёр.
Соль Великая, соль земли родной,
Все невзгоды нам нипочём.
Над тобой летят журавли весной,
Возвращаются в отчий дом.
На рассвете здесь соловьи поют,
На закате здесь – тишь да гладь.
Ты любви моей и судьбы приют,
Век с тобою нам вековать.
Пусть осот кругом с повиликою,
Пусть тропинки нет до леска, -
Ты близка душе, Соль Великая,
Сердцу русскому ты близка.
24 июля 2015 года,
п. Некрасовское
ДУША
«Можно выпросить всё: деньги, славу, власть.
Но не Родину. Особенно такую, как моя. Родина
не вмещается, не вмещается в шляпу, господа нищие»
М.А.Булгаков, Роман «Бег».
Как с душою нараспашку
Жить сегодня на Руси?..
Снял последнюю рубашку
И бомжу отдал – носи.
Мужики смеются, бабы
С огорченьем смотрят вслед:
«Всем хорош мужчина, кабы
Не чудил на склоне лет!».
Подавая поздний ужин,
Говорит жена: - Поэт,
Ты, случайно, не контужен?
Отвечаю: - Вроде, нет!
От души смеются дети,
Веря слухам и молве.
Всем понятней, если ветер
Не в душе, а в голове…
Эх, поеду к бабке Насте,
Там, в берёзовом краю,
Распахну я душу настежь,
Душу грешную свою!..
КРЕСТ
«В душе разор, а в мире красота»
Б.Чичибабин
С каждым годом слышу чаще
Голос-зов родимых мест.
Подаёт его блестящий
На стене висящий крест.
То тревожно, то напевно
Крест свой голос подаёт.
Семь десятков лет в деревне
Без креста живёт народ.
Пот в землице, кровь и слёзы
Честных, умных, дурачья.
Жалко спиленной берёзы
У засохшего ручья.
Ранним утром и под вечер
Над рекой стоит туман.
Говорили – путь наш вечен,
Оказалось – всё обман.
Чем гордиться – перестройкой?
Что ругать – партийный съезд?..
Словно меч висит над койкой
Нецелованный мой крест.
ЗИМНИЕ ГРЁЗЫ
Опять морозы завернули,
Опять белым-белы снега,
А ты мечтаешь, как в июле
Поедешь снова на юга.
На муженьке своём постылом
Поставлен крест, ушла любовь.
За что же первый раз побил он?
Кажись - за мамку, за свекровь.
А и делов-то – попросила
Пореже в гости приезжать…
Сначала – в рёв, потом простила, -
Куда деваться, мать есть мать.
Потом все планы и задумки
Вдруг отошли куда-то в тень.
Потом прикладываться к рюмке
Привыкла каждый божий день.
Потом… В немыслимом разгуле
Свистит за окнами пурга,
А ты мечтаешь, как в июле
Поедешь снова на юга.
БОЛЬ
Он пришёл, сказал три слова
Равнодушно, как всегда:
- Дорогая, ты здорова?
Ты в ответ спокойно: - Да!
Всё пристойно, честь по чести,
Ты – хозяйка, он – не гость.
Третий отпуск вы не вместе,
Третий год вы как бы врозь.
У него есть помоложе,
У тебя моложе нет.
На супружеское ложе
Ты ложишься, гасишь свет.
Кто поймёт твои страданья
Разрывающие грудь?
Мужа ровное дыханье
Не даёт тебе уснуть.
Утром встанет он и снова,
Выпив чай, произнесёт:
- Дорогая, ты здорова? –
Чмокнет в щёку и уйдёт.
Ну а ночью вновь – о, боже! –
Будешь звать с мольбою сон…
У него есть помоложе,
У тебя есть только он.
НИЩИЙ
«…Но лучше пройти с пустым рукавом,
Чем с пустой душой»
Михаил Луконин
К непогоде у пьянчуги
Ломота и жар в груди.
Для него надсада – вьюги,
Для него беда – дожди.
Гнёт убогого ненастье
В три погибели, в дугу.
- Не могу просить я, Настя!
- Значит, через «не могу»!
- Не казни, избавь от срама!
- Постарее что надень!..
У Леонтьевского храма
Встал калека в Спасов день.
Борода торчит, как веник,
На седых кудрях – треух.
Прихожанам жалко денег,
Мало денег у старух…
Спасов день, церковный праздник…
Однорукий инвалид
Спозаранку к «месту казни»
С медной кружкою спешит…
ПОМОГ
Озверев от бардака,
Отложив свои тетради,
Дети били старика,
Просто так, забавы ради.
Как за брата своего,
Полон гнева и отваги,
Я вступился за него…
Этим текстом на бумаге.
ЛЕТА
Речка Лета течёт где-то рядом.
Все и вся в ней уходит на дно.
Дотянуться ни мыслью, ни взглядом
До неё мне пока не дано.
Снова веет с реки ветер влажный.
Если б встал на её берегу,
Я пустил бы кораблик бумажный,
Но реки я найти не могу.
Ни кораблик пустить, ни напиться
Не возможно из этой реки.
Полыхают над Летой зарницы,
По весне гомонят кулики.
Тех, кто был в полушаге от славы,
Волны быстрой реки унесли,
Ни мостов, ни другой переправы
По-над Летой они не нашли.
Грустно мне. Будь я самый отважный,
Бытиё не сменял бы на быт.
Потому мой кораблик бумажный
На приколе пока что стоит.
ПЕРЕКОПСКАЯ ШПАНА
Косте Маркову
Что нам утро, что нам вечер,
Что нам ночь и что нам день!
Однова живём на свете,
Нам о грустном думать лень.
Мы ребята с Перекопа,
Тосковать нам не с руки.
Нам открыта и «Европа»,
И другие кабаки.
В «Поплавок» зайдём на часик,
Поболтаем без забот.
Хрусталёв расскажет Стасик
Про евреев анекдот.
Опорожнив пива пару,
Схавав с килькой бутерброд,
Костя Марков под гитару
Окуджаву нам споёт.
Боб Кирюшин не намерен
Пиво пить под бутерброд,
Но любой из нас уверен –
В драке он не подведёт.
Шпак Илья своей подруге
Снова въехал между глаз…
Мы известны всей округе,
Сторонись, не трогай нас.
Годы канули куда-то,
Без возврата, тишина.
Где же вы сейчас, ребята,
Перекопская шпана?
ВОЗВРАЩЕНИЕ
«Откуда-то сверху пробилось: - Нет,
Там молятся за него!»
Так случилось, что в ночь новогоднюю
Я вдруг умер, лечиться устав.
Для отправки меня в преисподнюю
Подаётся к перрону состав.
С алкашнёй и шпаной нету слада,
Им и здесь бы нарушить закон.
Для поэтов «последнего ряда»*
Подаётся отдельный вагон.
В основном, люди мало известные,
Кто печатался, кто ещё нет.
Собралась нас компания тесная
С целью выяснить, есть ли буфет.
Проводник, тоже пишущий дядя,
Объясняет нам, глядя в окно,
Но на нас почему-то не глядя:
- Нет буфета, и быть не должно!
Нет, так нет. Почитаем стишата.
Но стишата читать не пришлось –
Наш вагон провалился куда-то,
Оторвавшись от гулких колёс.
Вдруг я вижу – стою на перроне.
Кто-то шепчет: - А я за тобой,
Рано думать пока о Хароне,
Бог-отец объявляет отбой.
Собирайся за милую душу,
На земле ещё множество дел…
Жаль, стихи ни прочесть, ни послушать
Я в вагоне тогда не успел.
* «Мы, поэты последнего ряда…»
Валерий Дударев
1 января 2016 г.
ЗОЛОТО ОСЕННЕЕ
«Мысль тянется к перу…»
А.С.Пушкин
С. Лаптеву
Пожелтела берёза, но молодо
Шелестит на осеннем ветру.
Облетает червонное золото
И ложится ковром по двору.
Вроде, видел на свете немало я,
Не в одной побывал стороне.
Но сегодня листва эта палая
Душу вновь растревожила мне.
Не хочу походить на туриста я
Или ветром оборванный лист.
Эх, берёза моя желтолистая,
Грозен ветра разбойничий свист.
Небо звёздами густо исколото,
А с деревьев на стылом ветру
Облетает червонное золото
И становится медью к утру.
Не Конька-горбунка, а Пегаса я
Вывожу погулять по листве,
Ты с ним, осень моя златовласая,
В узаконенном тесном родстве.
Поспешу я уехать из города,
Где потянутся мысли к перу…
Пожелтела берёза. Но молодо
Шелестит на осеннем ветру.
О СЕБЕ
«Пою и пью, не думая о смерти,
раскинув руки, падаю в траву,
и если я умру на белом свете,
то я умру от счастья, что живу»
Е.Евтушенко
По жизни я побегал, поносился,
Поизносился, но почти всегда,
Когда вдруг кем-то в жизни поносился,
Я верил, что взойдёт моя звезда!
Я не обрёл привычку прогибаться,
Не воспитал в себе иммунитет
Смотреть сквозь пальцы на щенячье барство
И с подлецом «базарить» тет-а-тет.
Я не сумел усвоить ту науку,
Когда вельможе, зная, что он плут,
Я должен подавать с поклоном руку,
Как это делал древний римлян Брут.
Наверное, в глазах моих пройдохи
Читали всё, что думал я о них.
Дела мои бывали хоть и плохи,
Я убеждений не менял своих.
Я не прощал иудам их измену,
Я презирал, я сторонился их,
Я называл их истинную цену,
Они диагноз ставили мне – псих.
Мне тяжко было видеть поле брани,
Усыпанное жертвами резни,
А новый русский с фигою в кармане
Кричал мне вслед: «Распни его, распни!»
Я слал проклятья либеральным клонам,
Работающим только напоказ.
В моих стихах любви к хамелеонам
Быть не могло ни в прошлом, ни сейчас.
Я не стремлюсь ни к славе, ни к престижу,
Я весь, как говорится, на виду.
Мне неспокойно оттого, что вижу,
Зато живу я с совестью в ладу.
14.11.17 г.
МОЙ ГОЛОС
Голос свой, признаюсь вам, недавно
Я обрёл, буквально прошлый год,
И теперь он медленно и плавно
Среди волн бушующих плывёт.
То его хлестнёт волна большая,
То вдруг попадёт в водоворот.
Я смотрю на это, не мешая, -
Пусть, как может, так он и плывёт.
Я уверен, будет и такое –
Встретит он в пути девятый вал.
Пусть утонет, лишь бы о покое
Никогда он в жизни не мечтал.
Божий глас от голоса поэта
Может отличаться, но чуть-чуть,
Чтоб в реке с названьем тёплым Лета
Он не смог бесследно утонуть.
Мир оглох от гениев крикливых…
Я прошу, избавь меня, Господь,
От словес пустых и торопливых,
Душу разрушающих и плоть.
Голос мой уверенность и силу
Обретая, рвётся из груди.
Но прошёл пока что он лишь Сциллу,
У него Харибда - впереди.
АВГУСТОВСКИЙ ЗВЕЗДОПАД
Лето – к финишу, июль
Въехал в август, как «маршрутка».
От трассирующих пуль –
Звёзд, летящих с неба – жутко.
В нас летит «боезапас».
В небо ты глядишь с испугом.
Стог в тумане, как Парнас,
Возвышается над лугом.
Говоришь: «Присесть не прочь
У подножия Парнаса?»
Жалко, что в такую ночь
Рядом с нами нет Пегаса.
Улетел крылатый конь,
Догонять смешно и поздно…
Кто командует «Огонь!»
Августовским этим звёздам?..
© ООО«Компания». 2014 г. Все права защищены.